Идея о том, что Оруэлл, а не Хаксли, был тем,

[bappy7]

к кому следует обратиться, если кто-то хотел вымышленную линзу, через которую можно было бы взглянуть на Китай, практически не оспаривалась на протяжении всей Холодной войны — за исключением, стоит отметить, самого Хаксли. В «Возвращении в дивный новый мир» (Harper, 1958) он утверждал, что Мао создал систему, которая синтезировала элементы «Дивного нового мира» и «1984» . Однако большинство иностранных аналитиков не согласились бы ни с чем из этого. Они считали само собой разумеющимся, что лидеры Коммунистической партии, включая тех, кто находился в Пекине, предлагали классические примеры правителей, которые заставили всех принять (или, по крайней мере, сделать вид, что приняли), что 2 + 2 равно 5. И диссиденты в различных коммунистических странах, которым удалось заполучить и прочитать запрещенные издания « 1984» , в целом соглашались с этой оценкой.

В этом отношении все не так уж и изменилось. Пролог к ​​недавней книге Чарльза Хорнера « Восходящий Китай и его постмодернистская судьба» (University of Georgia Press, 2009) вызывает этот здравый смысл времен Холодной войны в отношении КНР. Данные телемаркетинга Оглядываясь на свои школьные годы, Хорн, который впоследствии стал давним студентом политики КНР, утверждает, что «реально существующий Китай» — в отличие от мифического места до 1949 года, вызванного в воображении в романах Перл Бак и историях, рассказанных много путешествовавшими членами семьи — «впервые явился мне на уроке английского языка, где мы читали « 1984 » Джорджа Оруэлла ». Он вспоминает, как учитель показывал членам его класса «длинную статью, опубликованную в Newsweek , в которой описывался масштабный переворот в Китае, организованный правительством и названный «Большим скачком вперед». По словам Хорна, в этой журнальной статье «кампания председателя Мао была описана… как кошмар тоталитаризма, вплоть до того, что ее назвали совершенно оруэлловской фразой».

1984 год остается общепринятой точкой отсчета в дискуссиях о современном Китае. Это верно, даже несмотря на то, что КНР стала местом, в отличие от стран советского блока времен Холодной войны (за исключением периода, непосредственно предшествующего окончанию их коммунистического правления), местом, где переводы книги можно купить открыто, а инсценировки короткой художественной критики тоталитаризма Оруэлла « Скотный двор » даже могут быть поставлены. Самым явным признаком продолжающегося влияния линии мышления КНР как государства-Большого-Братства является то, что происходит ежегодно, когда наступает годовщина резни 4 июня: можно